Дело № 2-415/2017              

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

11 сентября 2017 года г.Санкт-Петербург

Кировский районный суд города Санкт–Петербурга в составе

судьи Носковой Н.В.

при секретаре Ловдиной А.А.,

с участием прокурора Андреева М.И.,

с участием представителя истца Култановой З.И., представителей ответчика СПб ГБУЗ «Городская поликлиника №» Духвинской И.В., Любченко А.О., представителей ответчика СПб ГБУЗ «Родильный дом № 10» Волковой В.Н., Юдаева Ю.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Рущицькой Е. В. к СПб ГБУЗ «Городская поликлиника № 23», СПб ГБУЗ «Родильный дом № 10» о взыскании компенсации морального вреда,

у с т а н о в и л:

Истец обратилась в суд с указанным иском с учетом уточнений, просит суд взыскать с каждого из ответчиков в счет компенсации морального вреда сумму в размере по 2 000 000 руб, расходы на оплату услуг представителя в размере 100 000 руб, а также расходы на оплату государственной пошлины в размере 600 рублей, и расходы на оплату экспертизы в размере 41 382 руб.

В обоснование своих требований истец ссылается на то, что ДД.ММ.ГГГГ при сроке беременности 9-10 недель была поставлена на учет в Женскую консультацию № для наблюдения и ведения беременности. ДД.ММ.ГГГГ была осмотрена врачом, было сделано УЗИ, КТГ, поставлен диагноз – беременность 33 недели. ДД.ММ.ГГГГ истице было проведено скрининговое ультразвуковое обследование и указана предполагаемая дата родов – ДД.ММ.ГГГГ. ДД.ММ.ГГГГ при очередном посещении врача Дмитриевой Е.И. истице был поставлен диагноз – беременность 40 недель, компенсирована ХМПН, крупный плод. Тем не менее, явка на госпитализацию врачом была назначена на ДД.ММ.ГГГГ. ДД.ММ.ГГГГ истица пришла на госпитализацию с жалобами на активное шевеление плода, беспокойное поведение плода. Врач Дмитриева Е.И. поставила диагноз срок беременности 41-42 недели, ХМПН, ОАГА, первородящая, возраст, патологическая прибавка веса, крупный плод?, угрожающая гипоксия плода. ДД.ММ.ГГГГ истица была госпитализирована сантранспортом в СПб ГБУЗ «Родильный дом № 10». При поступлении Роддом в 11-50 час. Истице только в 13-30 час. При осмотре определили срок беременности 43 3/7 недели. В 14-30 час. Истице было сделано УЗИ, которое показало беременность – 43 недели и 3 дня. В 17-05 час. Истице было проведена операция кесарево сечение по поводу гипоксии плода. В 17-20 час. У истицы родилась девочка с признаками переношенности, однократным тугим обвитием пуповины вокруг шеи плода. Врачами поставлен диагноз: запоздалые роды 43 3/7 недель, асфиксия новорожденного, маловодие. Состояние ребенка при рождении было тяжелое, обусловлено тяжелой неврологической симптоматикой, асфиксией тяжелой степени, синдромом массивной аспирации околоплодных вод с меконием, возникшей на фоне хронической плацентарной недостаточности, при переношенной беременности и наличия инфекции, дыхательная недостаточность 3 степени, сердечно-сосудистая недостаточность 3 степени, церебральная ишемия тяжелой степени, легочное кровотечение, неонатальная кома, генерализованный ДВС синдром, сопутствующий: переношенность, крупный ребенок, высокий риск по реализации внутриутробной инфекции. Ребенку была проведена санация ВДП, интубация трахеи, санация трахеи, в крайне тяжелом состоянии ребенок был переведен ИВЛ, ребенок был переведен в ОРИТН. Несмотря на принятые врачами меры, ДД.ММ.ГГГГ в 19 час. 52 мин. была констатирована смерть ребенка истицы. Согласно справке о смерти № причина смерти ребенка: мекониальная аспирация, асфиксия тяжелой степени, переношенность. Истица считает, что ответчиками ей была предоставлена некачественная медицинская помощь, приведшая к смерти новорожденного, в связи с чем, она была вынуждена обратился в суд с данным исковым заявлением.

Истец Рущицькая Е.В. в судебное заседание не явилась, была извещена надлежащим образом, в предыдущих заседания требования поддержала в полном объеме.

Представитель истца Култанова З.И., действующая на основании доверенности, в судебное заседание явилась, на удовлетворении исковых требований с учетом уточнений настаивала, дополнительно указав, что вина ответчиков подтверждается достоверными доказательствами по делу, в том числе заключением экспертов, считает доказанным факт наличия причинно-следственной связи между действиями ответчиков и возникновением у плода, а затем ребенка осложнений, приведших к смерти, вследствие чего имеются все основания для возложения на ответчиков обязанности по возмещению компенсации морального вреда истцу. При этом ответчиком СПб ГБУЗ «Городская поликлиника № 23» была совершена недооценка состояния беременной и отсутствие надлежащего ведения беременности, проведения необходимых исследований, не были произведены необходимые УЗИ, КТГ, доплометрия и осмотр, и не произведена госпитализация при сроке 40 недель, кроме того неверно установлен срок беременности истца, который привел к направлению на госпитализацию для родоразрешения со значительным опозданием с признаками начавшейся гипоксии плода, что имело существенное значение для наступления неблагоприятного исхода беременности, выявленные дефекты способствовали формированию и дальнейшему прогрессированию переношенной беременности, для которой характерно старение плаценты, возникновение плацентарной недостаточности и связанной с ней внутриутробной гипоксии плода. Имеющаяся в материалах дела внеплановая документарная проверка Комитета здравоохранения по выявлению соответствия качества медицинской помощи, оказанной ФИО16 в РД № качества медицинской помощи, выявила тактическую ошибку ведения родов: задержка с принятием решения об оперативном родоразрешении увеличивала риск аспирации мекония плодом, находящимся в состоянии угрожающей гипоксии. Проведенная в рамках судебного разбирательства экспертиза выполнена в соответствии с требованиями законодательства, заключение содержит подробное описание проведенного исследования, выводы экспертов последовательны. Имели место факторы, способствующие рождению ребенка в состоянии асфиксии: состояние матери, условие рождения, состояние плода. Также указав на то, что допрошенный в судебном заседании эксперт отметил, что плод долго адаптировался к гипоксии, в результате он мог к ней приспособиться, в связи с чем и отсутствовали отрицательные показатели жизнедеятельности плода при проведении диагностических исследований в роддоме. Считает, что все вышеперечисленные факторы, являлись сочетанным показанием к срочному кесаревому сечению и роддом был обязан принять все меры к экстренному кесаревому сечению. Также указала, что в настоящее время у истца проблемы с настоящей беременностью и врачи связывают это с манипуляциями, проведенными в первую беременность. При первой беременности у истицы была компенсирована плацентарная недостаточность, при этом ее состояние было хорошее. Экспертами также было установлено ненадлежащее лечение бактеририи в женской консультации. Считает, степень вины ответчиков одинаковой и они должны понести равную ответственность.

Представители ответчика СПб ГБУЗ «Городская поликлиника № 23» Женской консультации № 36 Любченко А.О., Духвинская И.В., Мельник О.А., действующие на основании доверенностей, в судебное заседание явились, в удовлетворении исковых требований к СПб ГБУЗ «Городская поликлиника № 23» Женской консультации № 36 просили отказать согласно возражению на исковое заявление, представленному в материалы дела согласно которому истица ДД.ММ.ГГГГ обратилась в Женскую консультацию № 36 СПб ГБУЗ «Городская поликлиника № 23» с жалобами на задержку менструации от ДД.ММ.ГГГГ. ДД.ММ.ГГГГ истица была взята на диспансерный учет в сроке 9-10 недель беременности, что указано в карте беременной и родильницы № 91 согласно которым она посетила врача-акушера-гинеколога ЖК № 36 в общем количестве 15 раз. После сбора анамнеза и осмотра Рущицькой Е.В. был составлен план ведения беременной с учетом отягощенного акушерского анамнеза (ОАА) в виде аборта, возраста, группа риска по невынашиванию беременности, гестозу, маточно-плацентарная недостаточность. При взятии на учет средняя группа риска – 7 баллов. Также беременной было назначено обследование в соответствии с отраслевым стандартом по акушерству и гинекологии и Приказом Минздрава России от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)». За время диспансеризации истицы врачом-акушером-гинекологом ЖК № 36 проводилась профилактика невынашивания: назначался магний В6, витаминотерапия, дюфастон; проводилось лечение по поводу скрытой бактериурии в сроке 14-16 недель, контрольный посев мочи без патологии; местное лечение бактериального вагиноза в сроке 14,32,38 недель беременности; контроль санации – мазки без патологии. В последующих анализах мочи до госпитализации показатели уровня бактерий в пределах допустимых значений. С 27 недель беременности истица в ЖК № 36 получала препараты железа в связи с умеренной анемией. ДД.ММ.ГГГГ истица была направлена врачом-акушером-гинекологом на лечение в дневной стационар ЖК № 36 с диагнозом: беременность 32 недели хроническая МПН по КТГ от ДД.ММ.ГГГГ, где при выписке допплерометрия от ДД.ММ.ГГГГ без патологии. ДД.ММ.ГГГГ истице был проеден контроль КТГ в сроке 36 недель беременности, поставлен диагноз – компенсированная хроническая МПН. За все время наблюдения сердцебиение плода было ясное, ритмичное от 140 до 150 ударов в минуту. По поводу выявленных в ходе динамического наблюдения заболеваний (скрытая бактериурия в сроке 14-16 недель, бактериальный вагиноз) истица получило лечение в полном объеме, положительный эффект подтвержден лабораторными исследованиями и тестами функциональной диагностики, о чем имеются записи в медицинской документации. Поскольку на момент госпитализации в СПб ГБУЗ «Родильный дом № 10» у истицы хроническая МПН была компенсирована, в каких-либо дополнительных обследованиях она не нуждалась. ДД.ММ.ГГГГ на приеме врача-акушера-гинеколога истица была предупреждена, что при последующей явке – ДД.ММ.ГГГГ она будет госпитализирована, о чем в медицинской карте была сделана запись. ДД.ММ.ГГГГ при посещении врача-акушера-гинеколога от истицы поступали жалобы на более активное шевеление плода. Состояние в этот момент было удовлетворительное, сердцебиение плода ясное, ритмичное, был поставлен диагноз беременности: 41-42 недели, хроническая МПН, компенсированная, угрожаемая гипоксия плода, крупный плод, ОАА, первородящая 34 года. ДД.ММ.ГГГГ в 10-45 час. с учетом анамнеза и тенденцией к перенашиванию беременная была госпитализирована санитарным транспортном с живым плодом без признаков родовой деятельности на дородовое отделение СПб ГБУЗ «Родильный дом № 10», где при поступлении состояние истицы было удовлетворительное и методами функциональной диагностики подтвердилось удовлетворительное состояние плода. В ходе выполненного при поступлении УЗИ ДД.ММ.ГГГГ в 14-30 час. срок беременности указан 41 неделя, однако в заключении врач почему-то указал срок 43 3/7 недель беременности. В итоге врачи СПб ГБУЗ «Родильный дом № 10», основываясь на данных обследования и отсутствии признаков нарушения жизнедеятельности пода, приняли решение ждать развития родовой деятельности после родовозбуждения. С начавшейся гипоксией плода, после более чем 5-часового нахождения в родильном доме, истица была взята на родоразрешение путем кесарева сечения. У истицы родилась живая девочка с оценкой по шкале Апгар ? балла, состояние которой ухудшилось и через 2 часа 32 минуты была констатирована смерть новорожденной. ДД.ММ.ГГГГ случай ведения истицы на этапе ЖК № 36 разобран врачебной комиссией которая пришла к выводу, что скрининговое обследование истицы в ЖК № 36 было проведено в полном объеме; действия и назначения лечащего врача-акушера-гинеколога были регламентированы отраслевым стандартом; показаний для экстренной госпитализации в период наблюдения в ЖК № 36 не было; беременная Рущицькая Е.В. была госпитализирована в дородовое отделение СПб ГБУЗ «Родильный дом № 10» при сроке 41-42 недели в удовлетворительном состоянии, без родовой деятельности, с живым плодом, без признаков нарушения его жизнедеятельности, что подтверждено тестами функциональной диагностики и описательной частью УЗИ, проведенными в СПб ГБУЗ «Родильный дом № 10». Довод истицы о том, что она была госпитализирована с опозданием на сроке 43 3/7 недель не соответствует действительности и является ошибочным в связи с тем, что для определения беременности используют несколько способов, каждый из которых носит субъективный характер и этот срок определяется как нечто среднее. В СПБ ГБУЗ «Родильный дом № 10» истица была госпитализирована в срок, а именно на сроке беременности в41-42 недели, что не противоречит стандартам и нормативным правовым актам. Считают, что ранняя неонатальная смерть новорожденного наступила от тяжелой асфиксии, обусловленной острой декомпенсацией хронической маточно-плацентарной недостаточности, наступившей в СПБ ГБУЗ «Родильный дом № 10».

Представители ответчика СПБ ГБУЗ «Родильный дом № 10» Волкова В.Н., Юдаев Ю.В., действующий на основании доверенностей, в судебное заседание явились, в удовлетворении исковых требований к СПБ ГБУЗ «Родильный дом № 10» просили отказать в полном объеме по доводам отзыва, представленного в материалы дела, согласно которому, медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории РФ всеми медицинскими организациями. Порядок оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология» утвержден приказом Минздрава России от 01.11.2013 № 572н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю «Акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий»). В рамках рассмотрения дела была проведена судебно-медицинская экспертиза с выводами которой они частично согласны, а именно, что врачами ЖК № 36 были допущены такие дефекты оказания медицинской помощи, как: лечение инфекций мочевых путей было запоздалым и не в полном объеме; был неверно установлен срок беременности; истица была несвоевременно направлена на госпитализацию; поле предполагаемой даты родов ДД.ММ.ГГГГ не были произведены необходимые исследования, предусмотренные Порядком 572н: повторное УЗИ, КТГ, допплерометрия, вагинальный осмотр, не произведена госпитализация; допущены дефекты ведения медицинской документации: в индивидуальной карте беременной указаны жалобы на «активное шевеление плода», а в обменной карте с которой истица поступила в роддом такой записи не было. Наличие данных дефектов находится в причинно-следственной связи со смертью ребенка, так как данные дефекты способствовали развитию тяжелой интранатальной гипоксии. Неверно установленный срок беременности и поздняя госпитализация имели существеннее значение для наступления неблагоприятного исхода – смерти новорожденного. При поступлении истицы в родильный дом обследование было проведено в соответствии с Порядком 572н и бы верно установлен срок беременности 43 недели и 3 дня. С выводам экспертов о неправильно выбранной тактике родов не согласны, так как она была обоснована и выбрана в соответствии с Порядком № 572н, который является обязательным. Считают, что медицинская помощь в Родильном доме № 10 была оказана в соответствии с законодательством РФ, в первую очередь с Порядком 572н. считаю, что протекание беременности у истицы помимо индивидуально обусловленного протекания беременности было осложнена дефектами допущенными СПб ГБУЗ «Городская поликлиника № 23», особенно поздней госпитализацией в Родильный дом. Кроме того, просили учесть длительность оказания медицинской помощи каждым из ответчиков.

Прокурор Андреев М.И. в судебном заседании полагал, что исковые требования Рущицькой Е.В. подлежат удовлетворению частично в связи с наличием вины двух ответчиков, которая полностью доказана экспертным заключением. Просил взыскать с СПБ ГБУЗ «Родильный дом № 10» компенсацию морального вреда в размере 500 000 рублей, взыскать с СПб ГБУЗ «Городская поликлиника № 23» компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей, судебные издержки в виде расходов на оплату услуг представителя пропорционально удовлетворенным исковым требованиям.

Остальные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, были извещены надлежащим образом, ходатайств об отложении уважительных причин неявки суду не указали.

Суд, выслушав представителя истца, представителей ответчика, исследовав письменные материалы дела, исследовав заключение прокурора, показания свидетеля и эксперта, оценив в совокупности представленные доказательства, приходит к следующему.

В соответствии со статьей 41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и качественную медицинскую помощь.

Согласно ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

По смыслу п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации для возложения на лицо имущественной ответственности за причиненный вред необходимо установить наличие вреда, его размер, противоправность действий причинителя вреда, наличие его вины (умысла или неосторожности), а также причинно-следственной связи между действиями причинителя вреда и наступившими неблагоприятными последствиями.

Статьей 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрены основания и размер компенсации гражданину морального вреда, которые определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и статьей 151 настоящего Кодекса.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В силу пункта 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей (пункт 1 статьи 1068 ГК РФ).

На основании статьи 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" основными принципами охраны здоровья являются: соблюдение этических и моральных норм, а также уважительного и гуманного отношения со стороны медицинских работников и иных работников медицинской организации; оказание медицинской помощи пациенту с учетом его физического состояния и с соблюдением по возможности культурных и религиозных традиций пациента; обеспечение ухода при оказании медицинской помощи; организация оказания медицинской помощи пациенту с учетом рационального использования его времени; установление требований к проектированию и размещению медицинских организаций с учетом соблюдения санитарно-гигиенических норм и обеспечения комфортных условий пребывания пациентов в медицинских организациях; создание условий, обеспечивающих возможность посещения пациента и пребывания родственников с ним в медицинской организации с учетом состояния пациента, соблюдения противоэпидемического режима и интересов иных лиц, работающих и (или) находящихся в медицинской организации.

Статьей 98 указанного Федерального закона предусмотрено, что медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

В соответствии с п. 9 части 5 ст. 19 Федерального закона РФ от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" пациент имеет право на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи. В силу ст. 98 указанного Закона медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

В п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по защите прав потребителей" разъяснено, что к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.

Положениями ст. 14 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" предусмотрено, что вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу потребителя вследствие недостатков товара услуги, подлежит возмещению в полном объеме исполнителем.

В указанном законе недостаток товара (работы, услуги) определен как несоответствие товара (работы, услуги) или обязательным требованиям, предусмотренным законом либо в установленном им порядке, или условиям договора (при их отсутствии или неполноте условий обычно предъявляемым требованиям), или целям, для которых товар (работа, услуга) такого рода обычно используется, или целям, о которых продавец (исполнитель) был поставлен в известность потребителем при заключении договора, или образцу и (или) описанию при продаже товара по образцу и (или) по описанию.

Статьей 4 (части 1, 2) Закона о защите прав потребителей установлено, что продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (выполнить работу, оказать услугу), качество которого соответствует договору. При отсутствии в договоре условий о качестве товара (работы, услуги) продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (выполнить работу, оказать услугу), соответствующий обычно предъявляемым требованиям и пригодный для целей, для которых товар (работа, услуга) такого рода обычно используется.

В соответствии со статьей 15 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда. Компенсация морального вреда осуществляется независимо от возмещения имущественного вреда и понесенных потребителем убытков. При решении вопроса о компенсации потребителю морального вреда достаточным условием для удовлетворения иска является установленный факт нарушения прав потребителя.

Согласно статье 13 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере 50% от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Указанные нормы устанавливают ответственность исполнителя перед третьими лицами вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевшего при оказании услуг, в том числе медицинских - ненадлежащего качества.

Ненадлежащее качество медицинской услуги может выражаться в допущении ошибок при диагностике и лечении, непредоставлении бесплатной лекарственной помощи, взимании платы или требовании оплатить медицинские услуги, которые должны быть предоставлены бесплатно, в грубом, бестактном отношении персонала медицинского учреждения и т.д.

Согласно пункту 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", при удовлетворении требований потребителя в связи с нарушением его прав, установленных Законом о защите прав потребителей, которые не были удовлетворены в добровольном порядке изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером), суд взыскивает с ответчика в пользу потребителя штраф независимо от того, заявлялось ли такое требование суду.

Судом установлено и из индивидуальной карты беременной и родильницы № 91 следует, что ДД.ММ.ГГГГ Рущицькая Е.В. поставлена на учет в Женской консультации № 36 СПб ГБУЗ «Городская поликлиника № 23» с диагнозом «Беременности 9-10 недель».

Во время нахождения на учете у Рущицькой Е.В. выявлена бактериурия, назначено лечение.

ДД.ММ.ГГГГ при КГТ плода выявлены признаки компенсированной хронической маточно-плацентарной недостаточности, в связи с чем, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Рущицькая Е.В. находилась на лечении в дневном стационаре, откуда была выписана в удовлетворительном состоянии.

ДД.ММ.ГГГГ после проведения скринингового ультразвукового обследования, срок беременности составил 33 недели 5 дней, указана предполагаемая дата родов – ДД.ММ.ГГГГ. (л.д. 29)

Согласно таблице оценки пренатальных факторов рисков баллах ДД.ММ.ГГГГ степень пренатальных факторов риска врачи оценивали в 7 баллов, ДД.ММ.ГГГГ – 12 баллов, что соответствует высокой, 3-й степени риска, одним из которых указана гипоксия плода. (л.д. 31)

Согласно Сопроводительному листу № станции скорой помощи ДД.ММ.ГГГГ Рущицькая Е.В. была доставлена в Родильный <адрес> 11 часов 50 минут по направлению СПБ «ЖК № 36». (л.д. 15)

ДД.ММ.ГГГГ в 17 часов 20 минут у Рущицькой Е.В. путем операции керасева сечения извлечен живой плод женского пола в состоянии крайней степени тяжести. Согласно оценке состояния здоровья новорожденного, у младенца оценка по шкале Апгар составила 3/4 балла. В дальнейшем была интубирована и проводился комплекс лечебно-диагностических мероприятий, состояние новорожденной ухудшалось и через 2 часа 32 минуты после рождения была констатирована биологическая смерть.

Как усматривается из свидетельства о рождении ФИО2 родилась ДД.ММ.ГГГГ. В качестве ее родителей указаны Рущицькая Е.В. и Свидетель №1 (л.д.39).

Также установлено, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 умерла, о чем составлена запись о смерти № от ДД.ММ.ГГГГ в качестве причины смерти указана меконеальная аспирация, асфиксия тяжелой степени, переношенность, что подтверждается свидетельством и справкой о смерти (л.д.40,41).

Из Акта проверки учреждения здравоохранения ДД.ММ.ГГГГ от ДД.ММ.ГГГГ следует, что при оказании медицинской помощи Рущицькой Е.В. и ее новорожденному ребенку были допущены дефекты ведения медицинской документации и лечения. Качество медицинской помощи признано ненадлежащим III класса.(л.д.77-78).

Согласно патологоанатомическому заключению от ДД.ММ.ГГГГ основной причиной смерти новорожденной девочки стала массивная аспирация околоплодных вод и мекония, что свидетельствует о тяжелой внутриутробной гипоксии плода и остром нарушении маточно-плацентарного кровообращения при переношенной беременности (срок беременности 43 3/7 недель).

Как усматривается из сообщения ФГБНУ «НИИ АГ и Р им.Д.О.Отта» ранняя детская смерть переношенного плода Рущицькой Е.В. была предотвратима при условии соблюдения стандартов ведения беременности в условиях ЖК. Основной ошибкой ведения данной пациентки явилось значительное опоздание с госпитализацией в родильный дом. Отсроченное родоразрешение при поступлении в родильный дом усугубило риск массивной аспирации густого мекония переношенным плодом. На момент поступления в родильный дом неблагоприятный исход родов для плода был условно предотвратим (поскольку не известно, на каком этапе произошла аспирация мекониальных околоплодных вод). (л.д.80-81).

По ходатайству сторон судом была назначена комиссионная (с привлечением акушера-гинеколога) судебная медицинская экспертиза.

Из заключения № следует, что в отношении беременной Рущицькой Е.В. и ее плода в ЖК № 36 необходимые диагностические и лечебные обследования и мероприятия были проведены не в полном объеме и не в полном соответствии с нормативными документами. При наблюдении Рущицькой Е.В. во время всего срока беременности врачами женской консультации № 36 были допущены следующие дефекты оказания медицинской помощи: 1. Лечение инфекции мочевых путей у беременной Рущицькой Е.В. было запоздалым и не в полном объеме: у беременной имела место выраженная бактериурия (в общем анализе мочи ДД.ММ.ГГГГ – бактерии 40819/мкл, ДД.ММ.ГГГГ – бактерии 66 881/мкл, ДД.ММ.ГГГГ – бактерии 76 523,1/мкл), однако, санация мочевыводящих путей начата только растительными уросептиками ДД.ММ.ГГГГ; посев мочи осуществлен ДД.ММ.ГГГГ (в анализе выявлен рост E. coli 107), вместо необходимого курса антибактериальной терапии лечение дополнено однократным применением монурала, несмотря на лейкоцитоз (лейкоциты 13,01х10 г/л в анализе крови от ДД.ММ.ГГГГ). 2. Неверно был установлен срок беременности: у Рущицькой Е.В. при первом скрининге менструальный срок соответствовал 11 неделям беременности, а по данным УЗИ – 13 3/7 неделям. В таких случаях (при расхождении сроков более чем на 5 дней) предполагается наличие ранней овуляции, и срок беременности считается по результатам скрининга. Врачами женской консультации срок беременности продолжал расцениваться по менструальному циклу. 3. Беременная Рущицькая Е.В. была направлена на госпитализацию для родоразрешения со значительным опозданием: только при сроке по менструальному циклу в 41 3/7 недели, по первому скринингу – в 43 3/7 недели, с жалобами на активное шевеление плода, то есть с признаками начавшейся гипоксии плода. Более того, врачами не было принято во внимание то, что Рущицькая Е.В. является первородящей старшего возраста с крупным плодом, избыточной прибавкой массы тела (+20 кг), что требовало госпитализации не позднее 40 недель. 4. После предполагаемой даты родов – ДД.ММ.ГГГГ (как следует из УЗИ результатов от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ) необходимые исследования: повторное УЗИ, КТГ, допплерометрия и вагинальный осмотр, а также госпитализация в 41 неделю – не произведены, что является нарушением приказа №572н «Порядок оказания медицинской помощи по профилю акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)». 5. Дефекты ведения медицинской документации: в Индивидуальной карте беременной и родильницы № 91 на имя Рущицькой Е.В. в записи от ДД.ММ.ГГГГ указаны жалобы на «активное шевеление плода»; в обменной карте беременной женщины, заведенной на имя Рущицькой Е.В. в записи от ДД.ММ.ГГГГ указано «жалоб нет». Неверно установленный срок беременности и поздняя госпитализация в родильный дом имели существенное значение для наступления неблагоприятного исхода беременности ФИО16, а именно – смерти ее новорожденного ребенка, так как переношенная беременность характеризуется высокой перинатальной смертностью, которая составляет в таких случаях 12,5% и превышает перинатальные потери при своевременных родах в 6 раз; повреждения ЦНС имеют 10% новорожденных, матери которых были родоразрешены в 42-43 недели беременности.                Структурным подразделением СПБ ГБУЗ «Городская поликлиника № 23» является женская консультация № 36. Выявленные дефекты - неверно установленный срок беременности и несвоевременная (с опозданием) госпитализация способствовали формированию и дальнейшему прогрессированию переношенной беременности, для которой характерно старение плаценты, возникновение плацентарной недостаточности и связанной с ней внутриутробной гипоксии плода. На течение родов выявленные дефекты не повлияли.

Между дефектами оказания медицинской помощи в женской консультации № 36, которая является структурным подразделением СПБ ГБУЗ «Городская поликлиника № 23» и смертью ребенка имеется причинно-следственная связь непрямого (косвенного) характера, поскольку указанные дефекты являлись неблагоприятным условием для наступления смерти ребенка (способствовали развитию тяжелой интранатальной гипоксии), но не были ее причиной (причина – индивидуально обусловленное протекание беременности).

Срок беременности у Рущицькой Е.В. в СПБ ГБУЗ «Городская поликлиника № 23» был установлен неправильно.

Анализ медицинских документов показал, что каких-либо серьезных заболеваний в анамнезе, которые могли изначально существенно повлиять на исход беременности и рождение нежизнеспособного ребенка у Рущицькой Е.В., не было.

При поступлении Рущицькой Е.В. в Роддом № 10 срок беременности (43 нед. 3 дня) был установлен достоверно на основании результатов УЗИ, проведенного ДД.ММ.ГГГГ в 14 час. 30 мин., и последующем был подтвержден данными, полученными при обследовании младенца после рождения (при первичном осмотре ребенка в родильном зале зафиксировано: «… кожа и ногти прокрашены меконием, десквамация эпидермиса ладоней и стоп, наружных половых органов, смазки нет… «стопы и ладони прачки», … пуповинный остаток прокрашен зеленым, истончен; плацента … с многочисленными кальцинатами»), а также результатами патологоанатомического исследования (масса тела 4110 г, длина 54 см, окружность головы 37 см, груди 36 см; наличие признаков старения плаценты: дистрофические изменения амниоцитов, у базальной пластинки много масс фибриноида (из гистологического исследования, проведенного в рамках настоящей судебно-медицинской экспертизы). Слово «переношенность» в диагноз не выносилось, но указанный в диагнозе срок беременности соответствует переношенной беременности.

Основной причиной рождения младенца в тяжелом состоянии и причиной его смерти явилась асфиксия, связанная с массивной аспирацией околоплодных вод с меконием, что подтверждается данными макро- и микроскопического исследования (при патологоанатомическом исследовании в просвете верхних дыхательных путей обнаружены темно-зеленые слизистые массы в большом количестве, из протокола патологоанатомического исследования следует: «в альвеолах группки слущенных альвеолярных макрофагов, хлопья плазмы, элементы околоплодных вод – роговые чешуйки, пушковый волос, меконеальные тельца»). Аспирация околоплодными водами происходила, потому что плод находился в состоянии гипоксии вследствие плацентарной недостаточности (изменения в плаценте в данном случае обусловлены ее старением, что подтверждается результатами инструментальной диагностики – из Заключения УЗИ, проведенного ДД.ММ.ГГГГ в 14 час. 30 мин. (при поступлении Рущицькой Е.В. в родильный дом): «… определяются множественные кальцинаты плаценты») и результатами гистологического исследования, проведенного в рамках настоящей судебно-медицинской экспертизы: «… дистрофические изменения амниоцитов, у базальной пластинки много масс фибриноида..». внутриутробной гипоксии плода так же способствовало однократное обвитие пуповины вокруг шеи (как следует из протокола УЗИ № от ДД.ММ.ГГГГ).

При поступлении в РД № 10 имела место недооценка сложности клинической ситуации у пациентки Рущицькой Е.В. и плода, так как после проведения УЗИ (ДД.ММ.ГГГГ в 14 ч. 30 мин.) и вскрытия околоплодного пузыря в (ДД.ММ.ГГГГ в 15 ч. 00 мин.) был поставлен диагноз «Угрожающая гипоксия плода», однако учитывая густой меконий в околоплодных водах, выраженное маловодие, переношенность, следовало установить диагноз не угрожающей, а начавшейся гипоксии плода. Переношенная беременность, как правило, является фактором риска возникновения острой гипоксии плода, мекониальной аспирации и развития асфиксии у новорожденного.

Тактика консервативного ведения родов выбрана не правильно. Учитывая имевшиеся эпизоды бурного шевеления плода, наличие мекония в околоплодных водах при сроке беременности 43 3/7 недели, не следовало полагаться на данные КТГ, которые не позволяют выявить аспирацию мекониальных околоплодных вод. Беременной была показана операция кесарева сечения в 15 ч. 00 мин., учитывая начавшуюся гипоксию плода и переношенную беременность у первородящей старшего возраста с крупным плодом.

Анализ медицинской документации позволяет заключить, что в период нахождения Рущицькой Е.В. в родильном отделении СПб ГБУЗ «Родильный дом № 10» в оказании ей медицинской помощи был допущен дефект – неверная тактика ведения родов (консервативно-выжидательная, вместо экстренной операции), приведшая к отсроченному родоразрешению.

Комиссия посчитала необходимым отметить, что при анализе медицинской документации были выявлены дефекты оказания медицинской помощи новорожденному ребенку ФИО16. 1. лечение сердечно-сосудистой недостаточности новорожденного необходимо было начинать адреналином ( а не допамином), потому что при pH<7,0 другие инотропы не дают хорошего результата. 2. Нецелесообразным было введение соды. Назхначение соды возможно при сохраняющемся ацидозе при адекватной вентиляции (в данном случае дыхательная поддержка была неэффективной), так как применение соды резко повышает содержание СО2, которое и так было высоким (исходя из показателей КОС). 3. При стойкости брадикардии у ребенка не был заподозрен пневмоторакс, не проведено ренгенологическое исследование (в медицинских документах отсутствует рентгенограмма). 4. Не использовалась высококачественная вентиляция. В данном случае для лечения дыхательной недостаточности использовалась традиционная ИВЛ, которая была неэффективной.

Неверная тактика ведения родов (консервативно-выжидательная, вместо экстренной операции) и связанное с этим отсроченное (запоздалое) родоразрешение повысили риск прогрессирования острой гипоксии плода, развития тяжелой дыхательной недостаточночти новорожденного и таким образом снизили шансы новорожденного на выживание.

Выявленные дефекты оказания медицинской помощи новорожденному ребенку ФИО16 существенного влияния на наступление смерти в данном случае не имели, так как ребенок родился в состоянии тяжелейшей гипоксии и, по данным специальной литературы, прогноз в подобных случаях крайне неблагоприятный.

Вопрос о возможности благоприятного исхода для жизни ребенка при выборе правильной тактики родоразрешения в РЛ № с учетом здоровья и состояния роженицы, а также плода оставлен экспертами без ответа, как носящий гипотетический характер и выходящий за рамки проводимой комиссионной экспертизы.

В соответствии с существующими нормативными документами при очередной явке Рущицькой Е.В. на прием ДД.ММ.ГГГГ показаниями для ее госпитализации в родильный дом являлись: срок ее беременности (40 недель), крупный плод, избыточная прибавка массы тела (+20 кг).

При направлении Рущицькой Е.В. из женской консультации № 36 на госпитализацию в роддом № 10 состояние женщины было удовлетворительным (из записи врача акушера-гинеколога на приеме в ЖК № 36 ДД.ММ.ГГГГ: «.. АД 120/80 мм рт.ст., пульс 99 уд/мин., отеков нет..»), плод находился в состоянии гипоксии (из записи врача акушера-гинеколога на приеме в ЖК № 36 ДД.ММ.ГГГГ: «.. жалобы на активное шевеление плода..»).

Рущицькая Е.В. была госпитализирована в родильный дом несвоевременно ( с опозданием). Между несвоевременной госпитализацией и смертью ребенка имеется причинно-следственная связь, так как несвоевременная (с опозданием) госпитализация способствовала формированию и дальнейшему прогрессированию переношенной беременности, для которой характерно старение плаценты, возникновение плацентарной недостаточности и связанной с ней внутриутробной гипоксии плода, которая, в данном случае, привела к массивной аспирации околоплодных вод и мекония, развитию бронхообструктивного синдрома и наступлению смерти ребенка.

Госпитализация беременной Рущицькой Е.В. в Роддом № 10 осуществлена несвоевременно, что негативным образом повлияло на состояние здоровья новорожденного, но не повлияла на ведение родов.

Анализ представленной для проведения судебно-медицинской экспертизы карты беременной позволяет заключить, что в женской консультации № 36 оценка состояния плода (УЗИ с определением индекса амниотической жидкости, КТГ, допплерометрия) после предполагаемой даты родов не проводилась, что является нарушением Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)», утвержденного приказом Минздрава от ДД.ММ.ГГГГ №.

При поступлении Рущицькой Е.В. в Роддом № 10 обследование беременной проведено в полном объеме.

При поступлении Рущицькой Е.В. в Роддом № 10 после проведения УЗИ и вскрытия околоплодного пузыря в 15ч.00 мин. был поставлен диагноз «Угрожающая гипоксия плода», однако, учитывая густой меконий в околоплодных водах, выраженное маловодие, срок беременности – 43 недели, 3 дня, следовало установить диагноз не угрожающей, а начавшейся гипоксии плода. Комиссия также отметила, что жалоб на «бурное шевеление плода» не являются решающими в оценке состояния плода (т.к. носят субъективный характер).

Существующие современные методики не позволяют врачам однозначно диагностировать у плода аспирацию околоплодными водами. Тем не менее, как следует из медицинской литературы и существующего клинического опыта, густо окрашенные меконием околоплодные воды являются характерным признаком низкой оценки новорожденного по шкале Апгар, поэтому, учитывая срок беременности (43 недели 3 дня), крупный плод, маловодие, врачам следовало иметь в виду высокий риск аспирации мекониальных околоплодных вод, не смотря на удовлетворительные данные КТГ, допплеромертии и УЗИ. В случае перенашивания беременности с явлениями гипоксии плода необходимо срочное родоразрешение путем кесарева сечения. В данном случае выбранная тактика ведения беременной при поступлении роддом была неправильной и не соответствовала сложившейся ситуации.

В приложении № 5 «Этапность оказания медицинской помощи женщинам в период беременности, родов и в послеродовом периоде» Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)», утвержденного Приказом Минздрава от ДД.ММ.ГГГГ № в рубрике «Переношенная беременность» в графе «Лечебные мероприятия при родоразрешении и в послеродовой период» написано «родоразрешение», способ родоразрешения не уточняется; о способах родоразрешения и показаниях к ним говорится в Клиническом Протоколе «Переношенная беременность» и национальном руководстве.

Причиной аспирации околоплодными водами у плода явилась его внутриутробная гипоксия. Момент, когда произошла аспирация плодом околоплодных вод, достоверно установить не представляется возможным, но, принимая во внимание данные протокола патологоанатомического исследования «..кожа и ногти прокрашены меконием») и сведения медицинской литературы, можно заключить, что ребенок находился в водах, окрашенных меконием более 4-6 часов, и аспирация могла произойти как до момента госпитализации ФИО16 в Родильный дом № 10, так и после.

Между действиями врачей при поступлении Рущицькой Е.В. в Родильный дом № 10 и наступлением смерти новорожденной имеется непрямая причинно-следственная связь, поскольку отсрочка оперативного родоразрешения не позволила прервать прогрессирование внутриутробной гипоксии и снизила шансы новорожденного на выживание, но не явилась ее причиной (причина – индивидуально обусловленное протекание беременности).

Допрошенная в судебном заседании эксперт Давыдова З.В. пояснила, что она являлась членом комиссии при проведении экспертизы. Полностью подтвердила выводы экспертов, указав, что они предупреждались об уголовной ответственности, и личной заинтересованности не имели.

Дополнительно указала, что выявленные дефекты оказанной медицинской помощи в женской консультации, а именно неверно поставленный срок беременности, запоздалая госпитализация и формирование переношенной беременности не повлияли на течение родов, а именно на формирование родовой доминанты. Родовой деятельности у пациентки не было.

Врачи могли обнаружить патологический процесс, начиная с женской консультации начиная с 40 недели, когда устаревает плацента и нарушается маточное плацентарное кровообращение. Жалобы истца на активное шевеление плода должны были учитывать с учетом срока беременности, вследствие чего была возможность заподозрить гипоксию. Кроме того в последней записи гинеколога стоит вопрос об угрожающей гипоксии. В роддоме при проведении УЗИ был выставлен диагноз 43 недели 3 дня, что является переношенной беременностью, для которой характерна гипоксия. Более того с учетом маловодия, цвета вод и иных установленных факторов категорично можно было установить гипоксию своевременно.

Возможность и обязанность диагностировать гипоксию у врачей женской консультации и роддома была, в связи с чем принятие решения о выжидательной тактике является грубым дефектом.

В случае формировании гипоксии показано экстренное кесарево сечение, консервативно-выжидательная тактика в данном случае была неправильная. При этом определение вида родоразрешения, в том числе путем кесарева сечения как раз зависит от указанных факторов.

Причина смерти это асфиксия, от аспирации околоплодными водами, но в какой момент она произошла, установить невозможно.

Оценивая доказательства по делу, суд установил, что данное заключение и пояснения эксперта в полной мере являются допустимыми и достоверными доказательствами, с учетом анализа соблюдения процессуального порядка их проведения, соответствия заключения поставленным вопросам, полноты, научной обоснованности и достоверности выводов, указанных в заключении. Данные выводы, сделаны экспертами, имеющими специальные познания и опыт работы. Заключение экспертов мотивировано, в нем указано: кем и на каком основании проводились исследования, их содержание, даны развернутые и обоснованные объективные ответы на поставленные перед экспертами вопросы. Оснований сомневаться в заключении экспертов не имеется, поскольку данное заключение составлено компетентными экспертами, обладающими специальными познаниями, при этом эксперты были предупреждены об ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Какими-либо достоверными допустимыми доказательствами заключение экспертов не опровергнуто, и суд считает выводы экспертов правильными и обоснованными. Каких-либо доказательств необъективности, заинтересованности комиссии экспертов, ответчиком и третьими лицами в силу ст. 56 ГПК РФ не предоставлено.

С учетом изложенного суд приходит к выводу, что причиной смерти новорожденного являлась асфиксия тяжелой степени, вызванной массивной аспирацией околоплодных вод с меконием, вследствие переношенной беременности.

При этом каждым из ответчиков не были учтены вышеустановленные патологии течения беременности, что явилось следствием запоздалой госпитализации несвоевременному родоразрешению, что также подтверждается заключением экспертизы, согласно которой между установленными дефектами оказания медицинской помощи в женской консультации (СПб ГБУЗ «Городская поликлиника № 23») и смертью ребенка имеется причинно-следственная связь непрямого (косвенного характера) поскольку они способствовали развитию тяжелой интранатальной гипоксии, а также между действиями врачей при поступлении Рущицькой Е.В. в родильный дом № 10 и наступлением смерти новорожденной имеется причинно-следственная связь, поскольку отсрочка оперативного родоразрешения не позволила прервать прогрессированию внутриутробной гипоксии и снизила шансы новорожденной на выживание.

При этом установлено, что аспирация могла произойти как до момента госпитализации в Родильный дом № 10, так и после.

В связи с чем доводы ответчика СПб ГБУЗ «Городская поликлиника № 23» об обратном являются несостоятельными, и опровергаются вышеуказанными установленными обстоятельствами.

Доводы ответчика СПб ГБУЗ «Родильного дом № 10» об отсутствии оснований для экстренного родоразрешения, суд находит несостоятельными, исходя из неверно установленного диагноза «Угрожающая гипоксия плода» в то время как верным диагнозом являлась «Начавшаяся гипоксия плода» и установленной причиной смерти новорожденного.

При этом сам факт смерти новорожденного вследствие асфиксии, вызванной массивной аспирацией околоплодных вод с меконием, подтверждает неверные действия врачей при госпитализации ФИО16, поскольку выводы экспертизы не исключают того, что в случае экстренного родоразрешения путем кесарева сечения, новорожденного можно было спасти.

Учитывая, что вышеприведенными доказательствами по делу, в том числе заключением экспертов подтверждается причинение вреда сотрудниками ответчиков, а также наличие причинно-следственной связи между их действиями (бездействие) и наступившими последствия, то это свидетельствует о нарушении прав истца как пациента на оказание качественной медицинской помощи, причинении вреда жизни новорожденной и наличия права на возмещение причиненного вреда.

Доводы ответчиков об обратном, не нашли своего подтверждения в судебном заседании и опровергается материалами дела. Кроме того, суд учитывает, что каждым из ответчиком доказательств отсутствия своей вины в силу ст. 56 ГПК РФ суду не представлено.

Таким образом, факт причинения истцу ответчиками нравственных страданий в судебном заседании нашёл своё подтверждение.

Прокурор в заключении полагал необходимым, что учитывая установленные дефекты оказания медицинской помощи, как в женской консультации, так и в родильном <адрес>, на основании ст.ст. 1095, 151, 1100, ГК РФ, анализируя степень вины каждого из ответчиков, удовлетворить исковые требования в части: - взыскать в пользу истицы с Женской консультации № 36 в качестве компенсации морального вреда один миллион рублей; - взыскать с СПб ГБУЗ Родильный дом № 10 в качестве компенсации морального вреда пятьсот тысяч рублей.

В соответствии с правовой позицией Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Суд также учитывает, что согласно положениям Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства (статья 2); каждый имеет право на жизнь (пункт 1 статьи 20); право на жизнь и охрану здоровья относится к числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите; Российская Федерация является социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь человека (пункт 1 статьи 41).

Принимая во внимание, что гибель ребенка сама по себе является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родителей, а также неимущественное право на родственные и семейные связи, подобная утрата, безусловно, является тяжелейшим событием в жизни, неоспоримо причинившим нравственные страдания.

Поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Утрата близкого человека (родственника) рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, влекущего состояние субъективного стресса и эмоционального расстройства, в связи с чем факт причинения морального вреда предполагается, а установлению подлежит лишь размер его компенсации.

Допрошенный в судебном заседании свидетель Свидетель №1, показал, что является супругом истицы, время беременности его супруги у нее все было хорошо. Когда на 12 февраля была поставлена предварительная дата родов, то в женской консультации в этот день его супругу не отправили в роддом, а сказали приходить через неделю. В последний срок беременности его жене было очень тяжело. Ребенок этот был очень долгожданный, так как его жене ставили бесплодие. После смерти ребенка жена до сих пор переживает. Кесарево сечение может сказаться на ее здоровье. Сейчас его жена беременна снова и находится в стационаре с угрозой выкидыша, предположительно это связано с травмой, которую ей нанесли при первых родах.

Исходя из вышеизложенного, учитывая принцип разумности и справедливости, принимая во внимание характер нравственных страданий, полученных истицей в результате смерти новорожденной дочери, наступившей в результате некачественного оказания медицинской услуги, действий (бездействия), возможности избежать неблагоприятных последствий каждого из ответчиков, суд приходит к выводу о необходимости взыскать в пользу истца компенсацию морального вреда с СПб ГБУЗ «Городская поликлиника № 23» в размере 800 000 рублей, СПб ГБУЗ «Родильный дом № 10» в размере 300 000 рублей.

Кроме того, согласно пункту 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.

Согласно статье 13 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере 50% от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Согласно разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" при удовлетворении судом требований потребителя в связи с нарушением его прав, установленных Законом о защите прав потребителей, которые не были удовлетворены в добровольном порядке изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером), суд взыскивает с ответчика в пользу потребителя штраф независимо от того, заявлялось ли такое требование суду (пункт 6 статьи 13 Закона).

Судебная коллегия отмечает, что в данном случае исковые требования истицы о возмещении причиненного ей морального вреда основаны на нормах Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей", поскольку истица непосредственно сама являлась потребителем медицинской услуги, вред истице причинен в результате некачественно оказанной ей медицинской услуги, повлекшей смерть новорожденного ребенка.

С учетом изложенного размер штрафа, подлежащий взысканию составляет с СПб ГБУЗ «Городская поликлиника № 23» в размере 400 000 рублей, СПб ГБУЗ «Родильный дом № 10» в размере 150 000 рублей.

Согласно ч. 1 ст.98 ГПК РФ Стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

Таким образом, критерием присуждения судебных расходов является вывод суда о правомерности или неправомерности заявленного требования.

Вместе с тем, в пункте 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 года N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" указано, что положения процессуального законодательства о пропорциональном возмещении (распределении) судебных издержек (статьи 98, 102, 103 Гражданского процессуального кодекса РФ) не подлежат применению при разрешении: иска неимущественного характера, в том числе имеющего денежную оценку требования, направленного на защиту личных неимущественных прав (например, о компенсации морального вреда).

Таким образом, суд приходит к выводу, что с ответчиков подлежат взысканию судебные издержки без применения правила о пропорциональном уменьшении.

Судом было установлено, что истцом произведена оплата услуг представителя в размере 100 000 рублей    , оплата стоимости проведения судебной экспертизы в размере 41 382 рублей, а также оплата государственной пошлины в размере 600 рублей.

В соответствии со ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

В соответствии с п. п.11, 12, 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 года № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» разрешая вопрос о размере сумм, взыскиваемых в возмещение судебных издержек, суд не вправе уменьшать его произвольно, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов (часть 3 статьи 111 АПК РФ, часть 4 статьи 1 ГПК РФ, часть 4 статьи 2 КАС РФ).

Вместе с тем в целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон (статьи 2, 35 ГПК РФ, статьи 3, 45 КАС РФ, статьи 2, 41 АПК РФ) суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер.

Расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах (часть 1 статьи 100 ГПК РФ, статья 112 КАС РФ, часть 2 статьи 110 АПК РФ).

При неполном (частичном) удовлетворении требований расходы на оплату услуг представителя присуждаются каждой из сторон в разумных пределах и распределяются в соответствии с правилом о пропорциональном распределении судебных расходов (статьи 98, 100 ГПК РФ, статьи 111, 112 КАС РФ, статья 110 АПК РФ).

Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства.

Принимая во внимание характер спора, обстоятельства дела, исходя из принципов разумности и справедливости, с учетом количества судебных заседаний в которых принял участие представитель истца, объема оказанной заявителю юридической помощи, размера удовлетворенных исковых требований, суд приходит к выводу, что требования истца о взыскании расходов на оплату услуг представителя подлежат частичному удовлетворению в размере 40 000 рублей в равных долях с каждого из ответчика.

Кроме того, с учетом требований ст.ст. 94, 98, 100 ГПК РФ суд приходит к выводу, что с ответчиков в пользу истца подлежат взысканию в равных долях на судебные расходы на оплату государственной пошлины в размере по 300 рублей с каждого, расходы на оплату проведения судебной экспертизы в размере 41 382 рублей в равных долях.

Руководствуясь ст. ст. 198-199 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд

Р Е Ш И Л :

Исковые требования Рущицькой Е. В. удовлетворить частично.

Взыскать с Санкт-Петербургского Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская поликлиника № 23» в пользу Рущицькой Е. В. компенсацию морального вреда в размере 800 000 рублей, а также штраф в размере 400 000 рублей.

Взыскать с Санкт-Петербургского Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Родильный дом № 10» в пользу Рущицькой Е. В. компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей, а также штраф в размере 150 000 рублей.

Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Судья /подпись/ Н.В.Носкова

Копия верна:

Судья Н.В.Носкова